28 февраля 2019

Меря в преданиях мари

Судьбы народа меря возможно проследить по сохранившимся у родственных ему марийцев и эрзян легендам и преданиям. Уникальный по богатству и разнообразию материал, собранный марийским фольклористом Виталием Александровичем Акцориным, проливает свет на этапы и обстоятельства формирования современного марийского этноса.
Виталий Александрович Акцорин, фольклорист, ученый, родился 17 июля 1930 г. в деревне Берёзово-Шимбатрово Емангашского сельсовета Еласовского (ныне Горномарийского) района Марийской АССР. В его книге «Прошлое марийского народа в его эпосе» (Под редакцией Н.В. Морохина), вышедшей в 2000 году, перед нами развёртывается повествование о переселениях по самым разным направлениям, столкновениях с соседями, освоении некогда глухих таёжных территорий…

Марийцев с правобережья Волги сдвинули степняки. Они, в свою очередь, столкнулись на северо-востоке нынешней Марий Эл с удмуртами — тогда народом  таёжным, непривычным к земледелию. Тем пришлось потесниться. На Ветлуге и в Яранском крае марийцы ассимилировали местных «чучу» (чудь). С западной же стороны к марийцам подселялись многочисленные популяции, которые представляются как часть предков марийцев, но в которых не трудно угадать отселявшихся на восток мерян.
Значительное место в марийских преданиях уделяется взаимоотношениям проживавших некогда вблизи Москвы «марийцев» с русскими князьями и царями и причинам их отселения на восток.
Сравнение фольклорного материала, собранного среди «горных» и «северо-западных» марийцев и среди русского населения Костромского Поволжья (Костромская и север Ивановской областей), собранного В.А. Акцориным и его коллегами в экспедициях 1970-х -80-х гг., приводит к выводу о родстве традиций и отдельных популяций этих регионов.
Ниже публикуются фрагменты из этой книги.

По легендам и преданиям предки марийцев состояли из двух этнических групп. Одна переселилась на нынешнюю территорию по Волге с запада, другая — с востока, со стороны Казани. Мотив переселения с запада встречается у марийцев Горномарийского, Волжского, Звениговского, Медведевского, Оршанского районов Марий Эл, Яранского, Советского, Санчурского, Кикнурского районов Кировской области, Тоншаевского и Шарангского районов Нижегородской области. Марийцы запада и северо-запада этнического ареала имеют много общего в антропологическом и лингвистическом отношении, до эпохи переселения они, по-видимому, были единой этнической группой с единым языком.
Эпические произведения западных, северо-западных и волжских групп марийцев называют конкретные места, где жили предки до их массового переселения на современную территорию: район Москвы (МарНИИ, 1960, с.Арда Горномарийского р-на Марий Эл; 1961, с.Б.Селки Тоншаевского р-на Горьковской обл.; 1965, д.Нармычаш Горномарийского р-на Марий Эл и в с.Помары Волжского р-на Марий Эл; 1966, д.Пайбулатово Кикнурского р-на Кировской обл.; д.Марийские Дубники Яранского р-на Кировской обл.; д.Салаял Советского р-на Кировской обл.),
Твери, Ярославля, Клязьмы (МарНИИ, 1965,с.Помары Волжского р-на Марий Эл), Нижнего Новгорода (МарНИИ, 1965, д.Барково Горномарийского р-на Марий Эл), Мурома (МарНИИ, 1965, д.Атеево Горномарийского р-наМарий Эл), Арзамаса, Оки (МарНИИ, 1965,д.Нижние Емангаши Горномарийского района Марий Эл).

В семи преданиях, зарегистрированных в Санчурском, Кикнурском, Шурминском районах Кировской области, Горномарийском, Волжском районах Марий Эл, повествуется о переселении со стороны Финляндии (МарНИИ, 1959, д.Тюм-Тюм Шурминского р-на Кировской обл.; 1965, д.Сарманкино Горномарийского р-на Марий Эл; с.Микряково Горномарийского р-на Марий Эл; д.Элнетур Волжского р-на Марий Эл; 1966, д.Кугунур Санчурского р-на Кировской обл.; зап. краеведческого кружка Кикнурской ср. школы Кировской обл.).
Лишь в одном предании упоминается о том, что часть марийцев переселилась из Костромы (МарНИИ, 1965, с.Помары Волжского р-на Марий Эл). Три информатора Волжского района Марий Эл указывают и дату переселения предков марийцев со стороны Москвы — начало христианизации Руси, т.е. 988 год (МарНИИ, 1965, д.Элнетур Волжского р-на Марий Эл).

В преданиях предпринята попытка этимологизировать слово «Москва» из марийского языка: оно якобы происходит от «маска» — «медведь», объясняется тем, что там этот зверь был убит или же переселенцы из Финляндии обнаружили «маска вынем» (берлогу). По одной из версий слово выводят из марийского «маска ава» — «медведица». Подобная широкая этимологическая трактовка данного топонима могла возникнуть позднее основания Москвы и ее нельзя считать достоверной и научной. Но сама попытка объяснения названия из материалов марийского языка свидетельствует о каких-то древних контактах марийцев с Москвой.
Упоминаются и исторические личности, связанные с Москвой. Например, в одном из преданий говорится, что на месте Москвы марийцы заложили города, но средств на его постройку не хватило. Деньги дал богатый человек Иван Калта (Иван — Денежный Мешок). Город был построен с его помощью и назван Москвой по названию реки Маскаэнер («Медвежья река»).
Русские назвали Ивана по-своему — Калита (МарНИИ, 1966, д.Мари-Тумник Яранского р-на Кировской обл.). В другом предании говорится о том, что марийцы продали местность в районе русской столицы русскому князю Ивану Калите, который основал там город Москву (МарНИИ, 1966).

В исторических легендах и преданиях есть попытка объяснить причину переселения с запада. Одни информаторы утверждают, что оно связано с насильственной христианизацией, которая велась возле Москвы еще князем Владимиром Мономахом, угнетенным положением марийцев в момент русско-финского конфликта, другие — что марийцев притесняла мордва. Вероятно, эта мотивация возникла в разные эпохи, в разных социально-экономических и политических условиях. Существенно, что марийцы обитали в Верхнем и Среднем Поволжье разбросано, соседствовали с разными народами и имели с ними различные по характеру контакты.
Это прослеживается в легендах «О царе Ханаяне и его князьях», записанной в 1930-х годах исследователем марийской религии И.В.Зыковым (Зыков, 1932), и «Как бог спустился к марийцам» (МарНИИ, 1966, д.Салаял Советского р-на Кировской области).
Мотивы божественного преопределения судьбы марийцев свидетельствуют о том, что эти легенды бытовали в основном в среде марийского жречества.
Легенды примечательны тем, что в них присутствует тема социально-политического, военного и религиозного объединения древнемарийских племен с прибалтийскими, пермскими и волжскими финнами. «На Москве сидел в то время царь наш и князь Ханаян, а сын его Омельян был в Перми, а в большой Ямбургской крепости (ныне г.Кингисепп Ленинградской области) сидел богатырь наш Тач, на Яранске сидел князь Мамай, а у нас здесь, в городке Пижанке (ныне г.Советск Кировской области)…, сидел князь Пивик…, а в Васильсурске были три князя — три брата Арталоф, Салаоф, Каралоф. И был над всеми бог Кугу-Юмо, которому в жертву приносили самого лучшего жеребенка, а над всеми князьями был самый большой князь Ханаян» (Зыков,        1932).

Подчеркивается богатство и сила Ханаяна: он имел несколько тысяч хорошо вооруженных и храбрых воинов, табуны лошадей, стада рогатого скота, овец, гусей, уток. Он представлен как крупный феодальный правитель, сконцентрировавший большое богатство и объединивший огромную территорию от Камы до Прибалтики. Мотив былой концентрации племен вокруг московской территории идентичен мотиву переселения предков марийцев с запада.
Он звучит и в легенде «Как бог спустился к марийцам». Московскую, казанскую и яранскую племенные группы бог хотел объединить через общее жертвоприношение в рамках общеплеменного культа Юмо, но все племена, кроме яранского,  отказались.
В легенде   говорится:
«Бог Юмо в отдаленную древность спустился было к марийцам, живущим около Москвы. Московские марийцы отказали ему: «Мы не можем организовать большое жертвоприношение». Затем через триста лет бог спустился было к казанским марийцам. Они тоже отказали ему: «Мы не можем руководить таким жертвоприношением». После этого бог Юмо спустился к старику Выльыпу (старик Выльып был главным жрецом д.Салаял Советского района Кировской области, по преданиям, умер в 1860 году), который организовал общемарийское жертвоприношение из семидесяти семи жертвенных очагов».
В легенде «О царе Ханаяне и его князьях» тоже содержится мотив жертвоприношения около Москвы. Бог Кугу Юмо потребовал от Ханаяна пожертвовать семьдесят жеребцов. А тот пожалел и на требование бога стал отвечать дерзостью. За это бог рассердился и наказал Ханаяна, отняв у него силу и устроив нападение русских на марийцев. Далее в данном произведении говорится, что марийцы начали отступать, а затем переселяться за Волгу. Переселение тянулось долго, за этот период умерли и царь Ханян, и взявшийся руководить его сын Омелька. Таким образом, легенда отражает конфликт царя Ханаяна и самого бога Кугу Юмо, который потребовал слишком большую жертву. Повод переселения древних марийцев на восток объясняется в мистическом плане, но в произведении улавливаются социально-политические мотивы.

Путь на Ветгугу и Большую Кокшагу с Унжи предкам марийцев указали быки (Марков, 1925). Интересно, что у марийцев обычай этот был известен лишь в тех селениях, где сохранились предания о движении предков с запада и верховьев Волги. Интересно, что в Галиче Костромской области до сих пор в ходу приветственное обращение «меряне», которое осознается как группа людей: «Как поживаете, меряне?» Это значение реализуется и в именах марийских богов Мер Кугу юмо, Мер кого йымы (Великий бог народа), выражении «мер кусото» (общенародная жервенная священная роща), «мер ушм» (общенародный совет).
В Костромской области в период экспедиций 1970-х годов зафиксированы воспоминания о древних насельниках, именовавшихся черемисами. Предания о них, упоминавшие «черемисские мольбища кереметища» и «черемисские колодцы», бытовали в окрестностях Темникова и Теньгушева в Мордовии, сравнения «как черемисин» в ходу в Макарьевском районе Костромской области.
Предания, бытовавшие в Мещерских лесах по Оке, свидетельствуют о том, что наряду с летописной муромой там лишилась своего языка и черемиса (Действия НГУАК, т.Х1У, 1913, с.39-41). Предания о предках-черемисах известны в Спасском районе Нижегородской области, о разрушенных черемисских поселениях рассказывают возле города Лысково. Архимандрит Макарий зафиксировал песню о Рознеге-черемисине у с.Разнежье (Акцорин, 1978). В Межевском районе Костромской области жителей села Тимошино окружающие до сих пор называют черемисами        (Акцорин, 1975).

Фольклорные экспедиции в Горномарийский район показали, что по мнению метсных жителей, предки населения д.Крайние Шешмары (Кого Шошмар), Средней Околотки (Ло Сола) переселились со стороны Нижнего Новгорода, Лыскова, из-за Суры (МарНИИ, 1979, Кырык мары фольклор материал, зап. В.А.Акцорина). В Васильсурске зафиксировао предание о приходе марийцев с «финской стороны», о том, что они жили раньше по берегам Оки при впадении ее в Волгу, после чего часть ушла «в левую сторону», часть осталась на правом берегу Оки.
Экспедиция 1979 года нашла подтверждения тому, что родиной их предков может быть левый берег Суры и Лысковский район. Возле с.Хмелевка в Воротынском районе на Волге был Черемисский остров, у с.Криуша, д.Покровка Лысковского района и с.Чугуны Воротынского района — Черемисский враг, Черемисский ключ, Черемисский овраг. По преданиям, город-крепость Лысково имел смешанное население — русские, мордва, марийцы, чуваши. Холм Большой Колачевский у с.Кисловка Лысковского района был насыпан, когда «русские, черемисы и мордва шли на войну с татарами, взять Казань, то они по дороге горсткой земли каждый сделали  большой курган».

В завещании Ивана Грозного упоминается «Муром с мордвой и черемисью, что к мурому потягло». Приводя эти слова, нижегородский историк И.А.Кирьянов полагает, что группа селений близ Горбатова, считавшаяся в прошлом черемисской, позднее стала именоваться в документах мещерской, и под мещерой надо понимать черемисов (Кирьянов, 1971).
Воспоминания о движении предков из окрестностей Нижнего Новгорода до Х1У века содержатся, например, в преданиях жителей села Куксир Ямангаш (Верхние Емангаши) Горномарийского района. Переселенцы вначале остановились у современного Васильсурска, затем спустились еще ниже на 20 верст, основав селение на Сумской горе возле устья речке Пынгель (Сумка). И лишь после походов Ивана Грозного основали современное село (МарНИИ, 1965).
Интересно пронаблюдать финно-угорские слова в местных диалектах Верхнего Поволжья. В Ярославской и Костромской области, в Кикнурском и Яранском районах Кировской области распространено слово согра, шогра, шохра, шокра, шадра которым называют болото. Б.А.Серебренников считал его заимствованным из языка мери (Серебренников, 1971). В Кировскую область оно могло быть перенесено в потоком мерянских переселенцев. Совпадает с марийским «мен» название налима в Воскресенском районе «мень», «менек» и в Бутурлинском «ментюг» (Смирнов, 1849; Бутурлин, 1852).
Сходны с марийскими и приметы, записанный в с.Сурадееве: покойник снится к ненастью, пожар — к морозу, навоз — к прибыли, веселье — к болезни (Бутурлин, 1852, л.19-20). Все это свидетельствует о былом смешении финно-угорского населения со славянским. Археологические исследования О.Н.Бадера показали, что былое население с.Унжа Макарьевского района Костромской области было марийским (Бадер, 1951).
О пребывании финно-угорского населения в Юрьевецком районе Ивановской области свидетельствуют названия поля Мерянки у д.Щаднево, урочищаМеряково, поля Шишмаровка у д.Веска, поля Шишмариха у д.Зады (Костин, 1981) (ср.: с.Кого Шошмар Горномарийского района, фамилия Миряков), д.Сатырово (ср.: д.Сутыри Горномарийского района), п.Ухтынгирь («энгер» — река в марийском), д.Тютьково (фамилия Тютьков у марийцев). В Кинешемском районе есть с.Никола Мера, д.Черемисино, в Южском — д.Черемисино. Обнаруживаются и следующие сходные названия: д.Чебыково Ильинско-Хованского района — д.Чобыково Новоторъяльского района; д.Тюгаево Комсомольского района — с.Тьыгайсола (Тегаево) Горномарийского района; д.Торкацево Комсомольского района – урочище Торгаца у д.м.Сундырь Горномарийского района; д.Симаки Верхнеландеховского района — д.Симаксир Горномарийского района, фамилия Симаков; д.Санчарово Ильинско-Хованского района, д.Санчарка Шуйского района — Санцара, Шанчара (марийские названия р.п.Санчурск в Кировской области).

В «Суждальской стране» среди языческих божеств были известны Ярун и Пинай, на окраине Владимира возле речки Рпень была Ярунова долина, где стоял идол Яруна или Ярилы (Иосаф, 1849; Доброхотов, 1849). Известно, что дославянское население владимиро-сузальского края — меря, можно предположить, что приводятся названия их традиционных божеств. В Горномарийском районе до сих пор распространены фамилии Ярунин, Ярускин, Ярунов, в других районах Марий Эл — Ярушкин, Яруткин Ерунов, Пинаев, Пиняев, в Ядринском районе Чувашии — Яружин. Среди горных марийцев до Х1Х века была вера в божество Ярводыж.

В 1983 году во время экспедиции в Ивановскую область выявлено: в тех районах, где имеются топонимы, связанные с корнями «меря» и «черемис», сохраняются однокоренные марийским слова в говорах — «дюдя» — дедушка (ср. мар. «тьотя»), «кока» — тетя (в мар. «кока»). Обряды, перечисленные для ряда деревень Кстовского и Лысковского района, имеют место и здесь. Исследование проводилось в д.Токарево, Лобаны, Плохово, Богомолово, Пенькино, Мыльгино, Скураниха, с.Елнать, Обжериха Юрьевецкого и с.Зобнино, Решма, д.Якимово, Истрахово, Черемисино, Казариново, Хмелево Кинешемского районов.

Это дает основание полагать, что частью предков горных марийцев стала меря. Не исчезнувшая, таким образом, бесследно.

По материалам Юрия Володина (из открытых источников)